Судьба человека
Сухие строки архивных документов не могут передать чувства, эмоции, выражение глаз живых свидетелей истории. И слезы. Скупые слезы, которые украдкой вытирает уголком платка старенькая женщина.
Мимо калитки этой старушки по своим ребячьим делам мы всегда проходили скорым шагом, коротко здороваясь через забор. Она казалась нам нелюдимой, хмурой. Бабушка с палочкой, с трудом передвигающаяся по двору. «Чигериха», как называли ее в деревне.
Оказалось, судьба ее- одна из сотен тысяч судеб детей, вывезенных в годы Великой отечественной войны на принудительные работы в Германию.
Радостное, беззаботное детство маленькой Кази проходило на хуторе Березина около деревни Скрынники. Там жил целый семейный клан Багенских. Правда, не все они были одного уровня достатка. Семья Кази считалась бедной, у них не было собственной земли. Но ничего, папа Антон работал в Гиновичах на пана Будько. Мама тоже ходила на поденную работу. На жизнь хватало. Растили трех дочерей. Старшую уже выдали замуж. В отчем доме остались средняя дочка да пятилетняя Казя. Привычный ход жизни разрушила война. Она пришла внезапно, нежданно, страшно. Из уст в уста, почти шепотом взрослые пересказывали друг другу, как машинами из Гродно возят в Наумовичи к старому форту людей и расстреливают, расстреливают… Как по ночам слышны мучительные стоны из ямы. Оккупантов стали панически бояться. По улицам ходили, не поднимая глаз, детей не выпускали из дома.
Потом- новая беда. Стали увозить людей в Германию. Говорили, что на хорошую работу. Но почему-то известий оттуда, от уехавших, не поступало. Пришла разнарядка и в их деревню. Староста решил, раз земли у семьи нет, отправить бедняков Софью Павловну и Антона Ивановича в Германию.
Казимира Антоновна смутно помнит, как привезли на станцию. Там было очень много людей с узлами, корзинами, чемоданами. Подогнали состав. Людей стали грузить в вагоны. Только через много лет Казимира узнала, что огромные, отвратительно воняющие вагоны с задвигающимися дверями предназначены для перевозки скота и называются теплушками.
Была осень, но печки в теплушке не было, еды тоже не давали, а людей было столько, что спали по очереди. Где-то на территории Польши всех выгрузили из поезда и погнали на так называемую санобработку, там всех раздели догола и обливали какой-то дрянью, от которой потом чесалось все тело.
Потом был Кенигсберг. На вокзале всех построили. Приезжали «хозяева»- выбирали себе людей на работу. Семья Багенских попала на ферму недалеко от города. Им, можно сказать, повезло- хозяин согласился их взять всей семьей, но были и такие, что брали только взрослых, а детей обманным путем отправляли в детские концентрационные лагеря. Об этом другие работники фермы рассказали Антону и Софье уже на месте. Хотя хозяин фермы был вроде бы лоялен к своим работникам, но постоянная угроза разлуки с детьми, если не угодишь, заставляла людей беспрекословно выполнять все распоряжения. Дети, в том числе и маленькая Казя, работали рядом со взрослыми по 12 часов в день. Безропотность и покорность Софьи помогла завоевать доверие хозяйки, и ее, только ее одну, через полтора года ненадолго отпустили в родные места проведать свою старшую дочь, у которой к тому времени родился ребенок. Новость Софья узнала от земляков, которых пригнали на работу позже. А муж и дети остались на ферме, чтобы жене и матери не пришло в голову сбежать.
После освобождения Кенигсберга Советскими войсками, вернулись домой. Как и все, прошли долгую проверку в лагере для перемещенных лиц в Гродно- НКВД отслеживало, чтобы на территорию страны не проникли предатели. Хутора уже не было. Поселились у родителей. Жизнь в последний военный год и сразу после войны была очень голодной, тяжелой. Почти весь скот за три года был уничтожен. Поля засевались мало, а те, что засеяны были, уничтожены в ходе боев. Бабушка варила с утра горшок перловой каши и до вечера не разрешала никому к ней прикоснуться, чтобы каша не скисла. Помнить эти годы- тяжело, забыть- невозможно.
Казя наконец-то пошла в школу. Ходить приходилось в Голынку, за 5 километров, в любую погоду, в зимней темноте. В классе Казя была старше других, поэтому дразнили ее. В 17 лет учебу пришлось бросить- надо было зарабатывать, хотя училась отлично, и учителя уговаривали родителей позволить ей получить образование.
Работа нашлась на строительстве дороги. Возле Наумович мостили камнями дорогу. Вручную переносили и укладывали камни. Когда 7 лет назад дорогу ремонтировали, сняли слой асфальта, а под ним оказалась каменная дорога. Долго гадали, когда она была построена. Пришли к выводу, что при царской власти. И только сейчас, в беседе с Казимирой Антоновной, выяснилось, что эту дорогу в 1953 году строила она и ее ровесники.
Там же, на этой дороге, Казимира встретила свою судьбу- Болеслава Чигеря. Когда в 1957 году организовали колхозы, способный Болеслав выучился на шофера и работал на машине в колхозе. По тем временам это было очень почетно- машин было мало, не каждому доверят ценную технику. Казимира пошла работать полеводом. Постепенно накопили на собственный домик, растили дочку Лилю, да сына Гену. Справлялись со всем сами- помочь было некому. У близких родственников тоже не было особых богатств. Всю свою трудовую жизнь проработали в колхозе.
Как могли, дали детям возможность получить профессию. Дети, кстати, получились хорошие, заботливые. Помогают во всем. Любимого Болеслава только вот уже нет рядом. Дети зовут переехать к ним навсегда, но больно расставаться с родным домом, где помнится каждый гвоздик. У дочки и у сына Казимира Антоновна живет зимой, заодно лечится- ноги подводят. Сейчас колхоз поздравляет с праздниками, привозят подарки.
Выросли внуки, вот и правнуки уже побежали по прабабушкиному двору ловить кошку. Все вроде бы хорошо, но нет- нет, да и нахлынут воспоминания- те самые, родом из войны. И снова поднимется в душе горечь обиды- ЗА ЧТО война искалечила детскую судьбу? ЗА ЧТО отняла светлое, радостное детство? Сколько детей прошло по этой дороге мук и терзаний? Сколько жизней осталось за стенами концлагерей?
Малолетние узники, дети, угнанные в Германию, последние живые свидетели преступлений фашизма, своими глазами, своими судьбами, обязаны возвысить свой голос против фашизма и нацизма прошлого, против неофашизма и неонацизма сегодняшнего, независимо от того, где они сохранили и пустили свои корни.
Казимира Антоновна Чигер и волонтеры Ратичской СШ
Трагедия военного детства – это не только наша боль и память, но это и наша тревога и забота о будущем!
